Главы: 336 337 338 339 340 341
Бхишма сказал:
Затем по прошествии большого времени сын у Ангираса родился;
Боги обрадовались рождению своего жреца-пурохита.
Брихад, Брахмо, Махай — эти слова разное обозначают;
Премудрый Брихаспати был преисполнен этими свойствами, раджа.
Его первым учеником был раджа Уттаричара25-Васу;
Он полностью постиг созданные Читрашикхандинами законы.
Некогда тот раджа Васу как божество почитался;
Он защищал землю, как Акхандала (Индра) — небо;
Тот махатма совершил великое жертвоприношение, ашвамедху;
Его наставник, Брихаспати, там был жрецом-(хотаром).
Трое сынов Праджапати там сослужащими были:
Эката, Двата, Трита (Первый, Второй и Третий) — великие риши;
Дхануша, Райбхья, Арвавасу, Паравасу,
Риши Медхатитхи и великий риши Таидья,
Причастный великой доле риши Шанти, затем тот, у кого Ведаширас (Главой Вед) именуют,
Превосходный риши Капила, считающийся отцом Шалнхотры,
Изначальный Катха и старший брат Вайшампаяны — Тайттири,
Канва Дэвахотра — вот перечислены шестнадцать жрецов при ашвамедхе.
Раджа, для великого возлияния снесено было всё приладье,
Но скот не убивался26, так постановил раджа,
Невредящий, чистый, негрубый, восхваляемый всеми:
Произрождением леса было всё то, что там для жертвы предназначалось.
Так он ублажил Бхагавана, богов изначального бога;
Тот воочию явился ему, незримый ни для кого иного.
Он обонял свою часть27 и жертвенные яства самолично принял,
И незримой свою часть сделал бог Харимедха;
Тогда разгневанный Брихаспати стал быстро размахивать жертвенной ложкой,
Колотил он воздух по разным местам и с досады ударился в слезы.
И сказал Упаричаре: «Я вознёс эту часть жертвы,
И на моих глазах28 сам бог должен был её принять; это бесспорно!».
Юдхиштхира сказал:
Здесь возносимую часть обычно воочию принимают суры;
Почему же тогда не принял зримого образа владыка Хари?
Бхишма сказал:
Тогда ублаготворил того возбуждённого муни
Великий Васу, Защитник земли, и все сослужащие также.
Упорствующему они сказали: «Не подобает тебе яриться:
Это не по уставу крита-юги, что ты неустойчив29, впадаешь в ярость;
Не следует гневаться30 на бога, чью долю ты возносил по уставу.
Ты, Брихаспати, не в силах его лицезреть, мы также;
Только тот его может видеть, кому он оказывает эту милость».
Тогда последователи Читрашикхандинов — Эката, Двпта, Трнта сказали:
«Мы слывём за рождённых манасом Брамы;
Как-то в северную сторону мы отправились за благом;
Совершая умерщвление плоти, тысячу лет мы творили высочайший подвиг:
Погрузясь в себя, мы столбами на одной ноге стояли;
Северный склон Меру, побережье Молочного моря —
Вот страна, где мы совершали суровейшее умерщвленье плоти.
Как нам того бога, что проявляется в образе Нараяны31, увидеть;
Того возлюбленного подателя даров, богов извечного бога?
Как бога Нараяну нам лицезреть?» — так мы говорили.
И вот при совершении преджертвенного обряда омовения32 бесплотного раздался голос,
Ласковый, глубокий голос, несущий радость, владыка:
«Вы хорошо совершили подвиг, свой дух до глубин умиротворили.
Благочестивые, вы стремитесь узнать, как можно созерцать владыку? —
На севере Молочного моря есть светозарный Шветадвипа (Белый Остров),
Там преданные Нараяне люди, сияющие, как месяц,
Нераздельной сутью благоговейно отдались Пурушоттаме;
Они проникают в тысячелучистого, вечного бога,
Свободные от индрий, благоуханные, не отливающие, не вкушающие пищи.
Единому преданы те люди, жители Шветадвипы.
Муни, туда идите, там явлюсь вам».
Тогда все мы, выслушав тот бесплотный голос,
Отправились в ту страну по возвещенной дороге.
Великого Белого Острова достигли, того бога вожделея видеть, о нём размышляя.
Тогда мы утратили наше зрение внешних предметов,
Но мы не увидали Пуруши; его сияние лишило нас зренья.
Тогда труднодоступное возникло у нас постиженье силой преданности богу:
Не совершив предварительно умерщвления плоти, бога нельзя увидеть.
Тогда снова сто лет мы творили подвиг, столь великое время!
Закончив обеты, прекрасных людей мы увидали,
Отмеченных всеми добрыми знаками, светлых, сияющих, как месяц,
На северо-восток обращенных, брамин, постоянно шепчущих молитвы, сложив руки,
Умственное шептание молитв те махатмы творили;
Таким нераздельным сосредоточием ума ублажился Хари;
Какое сияние солнца бывает в конце юги, о тигр-муни,
У каждого из этих людей было такое сиянье;
«Этот остров — обитель сиянья», — так мы размышляли:
Там никто не отличается: все одинаково сияют;
Тогда сиянье как бы тысячи одновременно пламенеющих солнц возникло,
И вдруг, о Брихаспати, мы снова зрячими стали;
Тогда внезапно все разом бегом побежали те люди,
Молитвенно сложив ладони, радостно. «Поклонение Намах» повторяя;
Как единый мощный звук их возгласы воспринимались.
То было приношенье, которое творили богу эти люди.
От его сиянья мы внезапно пришли в исступленье,
Силы зрения и других чувств лишась, мы ничего не видали
И только разливающийся звук отчётливо воспринимали:
«Тебе победа, голуболотосоокий, поклоненье тебе, о бытие Вселенной,
Поклоненье тебе, Хришикеша, ты — человек, великий, первородный!»
Такое слово, произнесенное, как должно33, мы слыхали;
И в это время чистый, всеблаговонный ветер
Чудесные принес цветы и годные для жертвы коренья.
Так совершали жертву богу Хари предельно сосредоточенные люди, блюдущие пять сроков34,
Приобщенные высшему благоволенью мыслью, словом, делом;
Несомненно, там бог явился, где они произносили такое слово.
Но мы его не видели: его майя ввела нас в заблужденье.
Когда же приношение принял бог и утих ветер,
Были наши думы, лучший из потомков Ангирасы, полны тревоги:
Между тысяч тех людей, что зародились в чистых лонах,
Никто нас не почтил ни мыслью, ни взором.
Все многочисленные муни, углубленные в себя, одной любви (бхава) предавшись,
Не проявляли к нам любви, в любви Брахмо всецело пребывая.
Тогда нам, истомленным, крайне изнурённым умерщвлением плоти,
Сказала некая бесплотная сущность из пространства.
Бог сказал:
Вы видели светлых людей, ото всех чувств свободных,
Те люди, виденные вами, Владыку богов созерцали.
Вы, муни, туда, откуда мы все пришли, без замедленья уходите!
Нельзя иначе видеть Бога, как силой благоговейной преданности — бхакти.
Лишь после долгого, долгого времени, сосредоточия на едином достигнув,
Можно видеть того Бхагавана, трудноузримого в венце его сиянья.
Великое делание надлежит вам исполнить, превосходные брамины,
Когда минует крита-юга и настанет иная.
Когда в правление того Ману35, сына Вавасванта, снова настанет трета-юга,
Тогда вы станете его помощниками ради успеха суров.
Затем умиротворённые той сущности амритоподобным словом,
Милостью того бога мы прямиком достигли страны желаний.
Итак, если после праведного подвига, после жертвоприношении богам и предкам
Мы неспособны были созерцать бога, то как же тебе его увидеть?
Нараяна — это великая сущность, творец вселенной, вкуситель жертв богам и предкам,
Богами данавами чтимый, непроявленный, безначальный, бесконечный.
Так словом Экаты при согласии Двиты, Триты
И других сослужащих возвышенно мыслящий Брихаспати был успокоен.
Затем он завершил обряд жертвоприношения, почтил бога.
Хотя раджа Васу и охранял народ, и приносил жертвы,
Однако из-за проклятья брамина36 он упал с неба и ушёл под землю —
Тот раджа, тигр среди раджей, ставивший высшей целью закон и правду;
Но, и живя под землёй, он постоянно заботился о выполнении закона,
Шептал молитвы Нараяне, Нараяне будучи полностью предан;
Его милостью он был снова вознесен
И с поверхности земли ушёл в вечное состояние Брахмо.
Так непосредственно он последнего и высшего пути достигнул.
Такова в великой «Махабхарате» в «Книге об умиротворении» триста тридцать восьмая глава.
Примечания:
25 Упаричара — ср. 337, 19, где говорится, что Упаричара получил учение сатватов от Сурьи.
26 Но скот не убивался — это противоречит самому названию обряда ашвамедха — «жертвоприношение коня» — видимо, название сохранилось, а сам обряд изменился. Упоминание о бескровной жертве знаменательно как признак укрепления бескровного культа Вишну, противопоставленного кровавому ведическому культу.
27 Свою часть — при жертвоприношении каждый бог получал положенную ему порцию яств, напитков, курений.
28 На моих глазах — Брихаспати разозлился из-за того, что Нараяна посмел не явиться на его зов и явился радже, колебля таким образом авторитет жреца; но жрец яростно отстаивает свои прерогативы от покушающегося на них кшатрия. Таково классовое значение этого несколько комичного эпизода. Борьба вишнуизма с ведической религией есть своеобразное выражение всё той же классовой борьбы, и проходила она далеко не спокойно, раз жрец до того разъярился, что принялся бить ложкой нового бога, дерзнувшего нарушить стародавние приличия.
29 Неустойчив — в подлиннике игра слов krita и acikrithāh — «увлекаться», «зарываться». Букв.: «Это не устав (дхарма) крита-юги, что ты даёшь себя увлечь ярости».
30 Не следует гневаться — то есть бог не заслужил твоей ярости, нарушив ведический этикет: ведические боги — одно, а Нараяна — иное, он особенный, которого изволь принять, смирив свою ярость.
31 Нараяны — в подлиннике труднопереводимый оборот nārāyanātmakam — «тот, чья сущность — Нараяна». Дейссен переводит: «in seiner Wesensform als Nārāyana».
32 Обряд омовения — avabhritha — название очень сложного обряда омовения священнодействующего и жертвенной посуды перед жертвоприношением.
33 Как должно — букв. «слово с (правильным) произношением и ударением».
34 Пять сроков — ежедневных жертвоприношений, так называемая pancakāla. Дейссен замечает, что в бомбейском издании дана сноска: «pancaratha»
35 Того Ману — то есть Ману данного мирового периода, так как каждый мировой круг управляется своим, особым Ману.
36 Проклятья брамина — опять явный мотив борьбы классовой, под видом религиозной: раджа, кшатрий, хоть и выполнявший свой долг «охранителя народа», как представитель новой религии подвергается проклятью брамина, хранителя ведических традиций, однако новый бог спасает своего поклонника.
.jpg){kind=icon}
