Главы: 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242
243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255
Шука сказал:
Но как же возможно здесь, на ступени отшельника пребывая, Атману приобщиться?
Как это постичь тому, кто Запредельного жаждет?
Вьяса сказал:
Сосредоточенно слушай, что надо делать для достиженья цели.
Получив подготовку на двух предыдущих ступенях жизни.
В трёх состояниях, связанных с обществом, скоро завершив очищенье от грязи,
В непревосходимом состоянии странника странствовать160 нужно;
Итак, обдумай это и держись решенья; слушай дальше:
Совершенства ради без товарищей, одиноко нужно ходить в законе.
Одиноко идущий, зрящий никем не покидаем и ничего не покидает;
Без огня, без пристанища пусть ради пищи он входит в деревню.
Пусть не заботится о завтрашнем дне предавшийся Бытию молчальник,
Постник, ограничив питание, пусть раз в день принимает пишу.
Кружка, отдых на древесных корнях, отсутствие товарищей, отрепья,
Равное отношение ко всем существам — вот признаки нищенствующего санньясина.
В ком тонут слова, как дваждыпьющий161 слон, ввалившийся в колодец,
И не возвращаются к говорившему, тот отрешённо жить способен.
Он не должен смотреть на постыдное, никогда не должен постыдного слушать.
Не должен сам говорить ничего подобного, особенно о брамине.
Он должен всегда говорить лишь то, что на пользу брамину.
Порицаемый, он должен безмолвствовать ради собственного блага.
Тот, которым как бы наполнено всё пространство, бывает всегда одиноким;
Для кого всё наполненное существами — пусто, того боги признают брамином.
Того, кто одевается во что придётся, ест что придётся,
Спит где придётся, боги признают брамином,
Того, кто толпы, как змеи, страшится, благополучия — как преисподней,
Женщин — как трупа, того боги признают брамином.
Кто почтённый не радуется, не гневается непочтённый,
Кто всем существом оказывает покровительство, того боги признают брамином.
Не радуется он смерти, не радуется и жизни
И, как слуга приказания, своего времени ожидает.
Да будет незапятнанной его мысль, незапятнанным слово;
Ото всех грехов он свободен, нет у него врагов, чего же ему страшиться?
Небоящегося существа все существа не боятся;
У освободившегося от заблуждения не бывает никакого страха.
Как на слоновой дороге исчезают другие тропы
Всех ходящих тропами, когда клыкастый прокладывает себе дорогу,
Так в невреждении (ахимсе) все добродетели исчезают.
Кто не следует вреждению, навсегда пребывает бессмертным.
Невредящий, уравновешенный, правдивый, упорный, сдерживающий чувства,
Покровительствующий всем существам непревосходимого пути достигает.
Так насыщенный познанием, свободный от надежд, бесстрашный
Преодолевает смерть: состояние смерти над ним не властно.
Молчальника, свободного ото всех склонностей, устойчивого, как само пространство,
Свободного от самости, одинокого странника, умиротворённого, боги признают брамином.
Того, цель жизни которого — долг (дхарма),
Цель долга — Хари, цель дня и ночи — благо, боги признают брамином.
Кто без желаний, без начинаний, кто не творит поклоненья, хвалы не воссылает,
Кто ото всех уз свободен, того боги признают брамином.
Все существа рады счастью, дрожат перед страданьем;
Но знающий, тот, кому надоело пугать других, богатый благочестием, пусть дел не совершает.
Ведь дар покровительства всем существам, как дакшина, здесь все дары превосходит;
Кто сперва вырывает острое жало телесности, тому существа безопасны, он бесконечности достигает.
В свой открытый рот он уже не приносит жертву хавис: он становится пупком мира, всего преходящего основой.
И когда его голову и члены, с несовершенным и совершенным, охватывает Вайшванара162, то и весь этот мир с ним вместе.
В том, что величиной с пядь163, что проникло в сердце, Атману он приносит в жертву праны,
Его жертва огню164 (агнихотра) утверждается в Атмане, а потому во всех богах и вселенных.
Тех, которые знают Запредельного Атмана165 и прекраснопёрого, дивного, причастного трёх основам (дхату166),
Величают боги и смертные во всех мирах и добродетельными называют.
Кто высшую цель, Веды, их разъяснения, предписания, изречения
Весь мир познаёт в своём теле167, тому постоянно завидуют боги.
Кто еще при жизни знает в поднебесье крылатую птицу, не привязанную ни к земле,
Ни к небу, неизмеримую, золотую, яйцерожденную, заключенную внутри яйца мира,
Кто знает, что возвращающееся, катящееся, нестареющее, хорошо разделенное, шестичастное168, о двенадцати спицах
Колесо Времени, скрытое в полости сердца, Пребывающее с раскрытой пастью169, куда этот мир стремится,
И постигает его, как умиротворенное тело всего преходящего, тот все миры превосходит.
Он здесь170 насыщает богов, а те, насытясь, его рот насыщают.
Блистательный, постоянный, древний, он в бесконечные миры уходит.
Существа его никогда не боятся, оттого он никогда существ не боится.
Непорицаемый, и он никого не порицает171; такой певец Запредельного Атмана созерцает;
Отрешенный от заблуждения, уничтоживший грехи, он не нуждается в пище ни здесь, ни в ином мире172.
Равный к кому земли, к золоту, без ярости, без заблужденья, отбросив борьбу, стяжание, отбросив оболочки,
Не внимая хвале, порицанью, держась в стороне от приязни—неприязни, нищенствующий санньясин пусть так существует.
Такова в великой «Махабхарате» в «Книге об умиротворении» двести сорок пятая глава.
Примечания:
160 Странствовать — в подлиннике употреблён глагол vraj — странствовать и существительное vrajya — странствие.
161 Дваждыпьющий — этот эпитет слона основан на том, что слон должен насасывать воду хоботом, чтобы она попала в рот. Как грузное животное безнадёжно тонет в колодце, так чужая речь должна потонуть в санньясине, то есть ему нельзя как-либо отвечать на неё.
162 Вайшванара — букв.: «Всенародный» огонь. Дейссен понимает здесь это слово как эпитет погребального огня; такое значение слова хотя и существует, но здесь оно не согласуется с дальнейшим. Скорее это место нужно понимать в свете учения Чханд. уп. об Атмане-Вайшванаре (ср. 244.24 и 244.25). Данный текст можно рассматривать как изложение учения Чханд. и Маханар. уп. о Человеке Вселенском.
163 Пядь — прадешаматра означает не только расстояние между большим и указательным пальцами, но означает вообще небольшую линейную меру. Учение об Агни-Вайшванаре уже сформулировано в Шатапатха-брахмане (X.6.1 и сл.), в беседе царя Ашвапати с браминами. Здесь говорится, что Вайшванара — голова и небо и вместе с тем что он «величиной с пядь». В Chand. up., V.11 дан вариант той же беседы, где Агни-Вайшванара называется Атманом-Вайшванарой. Разбираемый текст «Мокшадхармы» — третий вариант той же беседы. О ритуалах санньясина говорится в двух специальных отрывочных текстах, известных как Санньяса уп. и Катха (Катхашрути уп.).
164 Жертва огню — ср. Маханар. уп., 62-64, где говорится, что раз нельзя совсем оставить предписанный Ведами ритуал агнихотры, то его нужно совершать символически в себе самом, как в Микрокосмосе, подобном Макрокосмосу в силу их объединения в символе Агни-Вайшванары, равном Атману-Вайшванаре.
165 Запредельного Атмана — термин Параматма можно считать специфичным для Санкхьи, строго различающей дживу и непричастного, запредельного природе Атмана. Ближе других к понятию Параматма подходит понятие Парамахамса — так характеризуется человек, постигший Атмана. Путь к состоянию Парамахамсы — повторение мантры: so’ham, причём получается сочетание haṁso-haṁsa. Haьsa означает «гусь», «фламинго», поэтому и о парамахамсе говорится как о птице. В данной шлоке «прекраснопёрым» назван джива, то есть ещё воплощённый Атман (см. также прим. 239.32).
166 Трём основам (дхату) — Дейссен указывает параллельное место в Чханд. уп., VI.3.2, где говорится о жаре, воде и пище как о трёх основах.
167 В своём теле — то есть ещё будучи воплощённым. На отождествлении мира с телом человека настаивают Чханд. уп. и Маханар. уп. (ср. учение Каббалы о «Человеке Древнем» — adom ha kadmeini).
168 Шестичастное — в Индии насчитывают 6 времён года; двенадцать спиц — 12 месяцев.
169 Пастью — в подлиннике образ не выдержан: логическим подлежащим является «колесо Времени», и с ним должно быть связано дополнительное предложение, что и создаёт нелепый образ «пасть колеса». Здесь механически употреблена часто встречающаяся в Эпосе метафора: «пасть времени» (ср., напр., «Бхагавадгита», XI.24 и сл.).
170 Здесь — то есть в колесе времени, находящемся в сердце. Сама мысль и её выражение очень громоздки; смысл таков: время, обусловливающее миропроявление, а потому являющееся телом всего преходящего, можно представить себе в виде годичного колеса; но это не объективное явление, а лишь «находящееся в сердце», то есть субъективное. Кто это постигает, тот становится выше всех миров, так как постигает их иллюзорность. Боги, находящиеся в колесе времени, также иллюзорны, и жертвы им действенны лишь в условиях преходящего мира. Реален лишь Параматман, то есть запредельный абсолютный субъект, отражающийся в мире явлений как личность, «я» или джива, познающий поле. Вся эта концепция гораздо ближе Упанишадам, в частности к Чханд. и Маханар. уп., нежели к поздней Санкхье Ишваракришны. В данном тексте ещё сильна теория майи, тогда как Санкхья признаёт реальность «непроявленной природы» (авьякта, прадхана) и считает иллюзией лишь вечную смену форм, появляющихся и исчезающих, как волны на море. Но из того, что нереальны волны, вовсе не следует, что нереально море.
171 Не порицает — так в тексте, хотя, казалось бы, логичнее обратные отношения: он не боится, а потому и его не боятся, он не порицает, а потому его не порицают.
172 Ни в ином мире — Дейссен поясняет: «Так как он чувствует себя во всех существах, то в них он и питается». Возможность такой психологии подтверждается фактом, сообщаемым в биографии Рамакришны. В разгаре болезни, когда Рамакришна уже не мог глотать, ученики стали его умолять воспользоваться своими йогическими силами, чтобы выздороветь или хотя бы иметь возможность что-то съесть. Рамакришна долго противился, но, наконец, согласился исполнить их просьбу; через некоторое время он им сказал, что Великая Мать ответила на его молитву: «Как тебе не стыдно, у тебя столько ртов вокруг, которыми ты можешь есть, зачем же ты просишь о питании именно через этот рот?»